Репортаж о встрече с Удальцовым и Пономарёвым в Новосибирске 03.VIII.2012
Скажете, левой буржуазии не бывает? Я тоже так думал. Но давайте разберёмся. Сначала расскажу, о чём говорили 3 августа в Новосибирском Доме журналистов на встрече с Сергеем Удальцовым и Ильёй Пономарёвым.
Удальцов в этот день прилетел в Новосибирск, чтобы застать последние дни Сибирского дискуссионного лагеря – одного из пяти перед «Осенним наступлением на жуликов и воров», начало подготовки которого он тут же и объявил.
Мероприятие началось как пресс-конференция, потом плавно перешло во «встречу с общественностью». Всего собралось человек 35 (Илья Пономарёв в своём ЖЖ надул цифру до 100 – туда столько бы не влезло), включая всех – и представителей СМИ, и активистов разных гражданских движений, в том числе из других городов. Понятно, что часть сторонников была в это время под Бердском (по данным того же Пономарёва – до 40-50 человек), но и с учётом этого интерес ко встрече оказался для Новосибирска ничтожный. Пресса отозвалась на него скудно, а я расскажу подробнее.
1. Вступительная речь Удальцова выдувалась как яркие пузыри, которые скорее сдувались, чем лопались. Так, он сразу заявил: «…планируется новый массовый, сверхмассовый марш миллионов…». И тут же пояснил: «Это образное название. За каждым из нас, кто выходит, стоят десятки, сотни людей. И если так посчитать, то будут миллионы…».
Таким же ярким был следующий шар: «мы должны показать, что такое честные выборы. Поэтому, наверное, 15 сентября будет дан старт кампании по выборам». Это прозвучало грандиозно! Он сказал – он научит! Живо представились организованные Удальцовым десятки тысяч участков, сотни тысяч неподкупных членов комиссий и независимых наблюдателей, готовых недопустить фальсификаций, которые неминуемо устроит власть... Но через два слова оказалось, что речь идёт о выборах… в координационный совет оппозиции! Который, они ещё не решили даже, будет политическим органом или техническим! (И. Пономарёв предлагает – чисто техническим). То есть, оказалось, что слова про «честные выборы» относятся к внутренней проблеме этой оппозиции – это ей нужно самой себе доказать, что она может честно выяснить, кому лучше быть в оргкомитете митингов. Потому что даже в самом движении у людей «сейчас много вопросов. Кто эти люди, почему они выступают, почему они сидят в оргкомитете, почему они распоряжаются… Пусть люди проголосуют, кого они хотят видеть в этом оргкомитете. Немцова или Пономарева, Собчак или Удальцова, или представителя из Новосибирска…» Поэтому – «альтернативные выборы. Мы должны показать, что они могут быть честными. И вообще придать легитимности всем нашим действиям…». Опять-таки, выходит, что речь идёт не о легитимности в целом обществе, а о доверии к себе внутри протестного движения! А как провести границу свой-чужой? На этом пузырь сдувается окончательно: «Даже если 100–200 тысяч через интернет – это вполне возможно». Вот и все «альтернативные честные выборы» – через интернет.
Это сравнение со сдувающимся пузырём приходило на ещё не раз во время встречи, так что может служить её символом в целом. Большую часть встречи отвечающим приходилось отбиваться от разной степени скепсиса.
2. Пономарёв начал своё вступительное слово с того, что объяснил за Удальцова, для чего он приехал: чтобы местные оппозиционеры «промыли мозги» московским, объяснили, чем недовольны. «В результате этого, – по словам Пономарёва, – должно возникнуть единение и понимание того, куда мы идём, зачем идём». Речь идёт, пояснил он, о «переходной программе, которая сейчас бы примирила разные стороны».
Стоит заметить, что Удальцов не запланировал встречу с группой, которая считает себя центром протестных действий в городе. Лидерство в организации поддержки «миллионеров» в Новосибирске было фактически передано им организатору местного «оккупайска» Андрею Терёхину, который был третьим участником пресс-конференции. Не предполагалась встреча и с членами организации, название которой была написано на табличке перед Удальцовым, как её лидером – Авангарда красной молодёжи. Авангард пришёл сам и взыскал со своего лидера по полной.
Констатировав таким образом, что движение расколото на разные стороны, Пономарёв, по сути, раскрыл причину отсутствия единства как отрыв белоленточной оппозиции от народа: «что такое честные выборы, для большинства населения страны абсолютно непонятно. Более того, классические [т. е. либеральные] демократические ценности, о которых говорят организаторы протеста, у простых людей занимают почётное между 15-м и 20-м место». Людей волнуют социальные проблемы, проблемы образования, а «либеральная часть оппозиции, она вообще не видит, что такие проблемы существуют».
С этим трудно не согласиться - вопреки расхожему мнению, будто на Болотной площади либералы «перехватили справедливый народный протест». Нет, фактически подтвердил Пономарёв – у них свой протест, далёкий от народного.
И, отделив себя таким образом от либералов, политик показывает, как надо соединять любые имеющиеся проблемы с политическими. Так, поделившись планами по раскручиванию коалиционных митингов, он пояснил, на чём строятся надежды, что к ним присоединятся новосибирские политические партии: «Мы собираемся поднять… проблему произвола, который сейчас разворачивается в Бердске [спутник Новосибирска] по отношению к команде красного мэра Бердска, поэтому тоже рассчитываем, что вокруг этого будет единение партий. «Справедливая Россия» это точно поддержит. Город тоже не останется в стороне от проблем своего мэра».
Мы видим метод: брать проблему, далёкую от федеральной политики, предлагать себя в друзья тем, кто её испытывает – ради того, чтобы заманить людей на площадь, где решаются совсем другие проблемы. Такой метод упоминался в этот день не раз.
Так, Удальцов заявил: «мы сейчас ведём большую работу, чтобы в преддверии 15 сентября или параллельно с этим началось и забастовочное движение». Казалось бы странно: забастовкой можно насолить своему хозяину; может пострадает и простой народ, которому не хватит каких-то услуг или продукции бастующих – а «власти»-то от неё что? А, неважно: «Здесь есть очаги, на предприятиях, где можно выйти за свои права трудовые, социальные и поддержать политическую повестку дня Марша миллионов… Произошло бы сближение политических требований и социальных».
Как видно, способ этого сближения – использование одних другими. Социальных требований – политическими. «Оккупантами» (от «оккупай…») – рабочих. Рабочие протестуют против произвола хозяина – а «друзья рабочих» разворачивают их под глупый лозунг замены Путина на Непутина. И ладно бы. Но при этом рабочим не говорят, что на кандидатуру Непутина Удальцов просил Медведева, а Пономарёв прочит Ходорковского!
Похожее бесстыдство мы наблюдали после трагедии Крымска, на фоне которой интернет запестрел сообщениями о шлюзах (как выяснилось, несуществующих), которые якобы нарочно открыла злая Власть.
Если на такой мякине и можно провести кого-то, то проведутся ли серьёзные партии? В Новосибирске они ведут себя неустойчиво, но уже обозначили и тяготение к протесту содержательному, патриотическому. Так, в июле мы отметили готовность Новосибирских организаций КПРФ и ЛДПР выйти на митинг с патриотической, а не болотной протестной коалицией, как отметили и большой пикет коммунистов 3 июля против ВТО. И новосибирские справедливоросы, когда движутся, движутся отнюдь не вместе с Пономарёвым, что выразилось, например, в их пикировке с ним по поводу выставки «Родина».
3. Этот же скепсис зазвучал на встрече сразу, как начались вопросы журналистов.
Первый вопрошающий (Илья Сизов) процитировал твит-сообщение Удальцова: «эсеры не поддерживают марш миллионов». Удальцов пояснил, откуда взял эту информацию, а обстоятельнее за свою партию пришлось отвечать, конечно, Пономарёву: «Мы разделяем задачи белоленточного движения, движения за честные выборы… Все наши члены… мы очень рады если они будут ходить. Но не как партия официально». Просто, дескать, партия боится обвинений, в том, что она берёт на себя всю организацию протеста.
Скепсис не покидал собрание до конца. Вопрошаемые стремились создать образ подъёма движения, ради которого они стараются-ездят. Но вопрошающие всё портили.
Ярослав Голодов, организатор ещё митинга 10 декабря, достав блокнотик с цифрами, подробно рассказал про раскол в Воронежском лагере оппозиции, привёл статистику резкого падения движения в регионах. («Не надо драматизировать» - выговорил ему на это И. Пономарёв).
Спрашивали об ответственности «миллионеров» в день их нового марша (что после 6 мая звучало злободневно), задавали вопросы о персоналиях болотного протеста, которые, по мнению спрашивающих, его дискредитируют – в частности, про К.Собчак и А.Навального. Политики старались не говорить ничего против своих соратников, ссылаясь на корпоративную этику. «Сам факт её [Собчак] прихода положителен. Она чувствует моду, куда ветер дует», – отметил между прочим И. Пономарёв.
Энергичный натиск предприняла темноволосая женщина из первого ряда, задав Удальцову три вопроса – «про власть, про народ и про революцию». По первым двум Удальцов как-то, хотя и не очень ловко, отговорился (признав неединство «власти» и не признав неединство народа), но третий вопрос попал не в бровь, а в глаз:
– Когда сегодня повсеместно нарушаются разные демократические права,.. нет нормальных выборов – конечно, нужна буржуазная революция! – вынужден был чётко высказать лидер «Левого фронта» и «Авангарда красной молодёжи». – Она всем принесет блага, а дальше левые силы пойдут своей дорогой, и будут добиваться левых преобразований. Именно социалистических.
Стало очевидно, что играющий на «левом» поле политик не различает буржуазные и социалистические формы демократии, называя демократическими буржуазно-демократические формы свобод, неполноценность которых коммунистам хорошо понятна.
Называющий себя марксистом Пономарёв пришёл ему на помощь, отводя прозвучавший на это в зале упрёк в троцкизме: «Прочтите у Маркса «18 брюмера Луи Бонапарта». Для того, чтобы освободиться от бонапартистского режима, страна должна пройти через этапы буржуазной революции. После чего может быть перерастание этой революции в социалистическую. Но может и не произойти… У Маркса это описано задолго до того, как Троцкий родился».
Сравнение монархической Франции с послесоветской Россией ошарашило. Ответить на это чуть позднее сумел активист Алексей Шмагирев, хорошо знающий историю рабочего движения:
– Вот ты говорил, что в начале у нас будет борьба за свержение этого бонапартистского режима (хотя если даже брать историю, то в борьбе с бонапартизмом французские коммунисты, социалисты, они никогда не объединялись, скажем, с монархистами, сторонниками реставрации бурбонов), а потом, после свержения этого режима уже будут проведены честные выборы, там уже определиться субъект развития России. Но честные выборы при капитализме - многие понимают, что это утопия, к тому же даже если эти выборы будут честными, то победит на них тот, кто в период протестного движения смог максимально распропагандировать, предъявить массам свою идеологию.
О том, что это утопия, Пономарёв мог бы узнать из той же работы Маркса, на которую он сослался. В ней рассказывается как раз противоположное тому, о чём они с Удальцовым говорят. Взятый буржуазией в «попутчики» пролетариат (основной рычаг революции) временно получил чисто формальные права на короткий переходный период, затем буржуазия его оттёрла, а потом как раз и установился бонапартизм. Причём, совпадение: Луи Бонапарт, борясь с парламентом, обратился в первую очередь как раз к люмпенам, к богемной тусовке.
В целом можно сказать, что, самый резкий отпор на этой встрече Удальцов встретил именно от членов своих, левофронтовских организаций красной молодёжи. Сначала Николай Пожарский обвинил его в предательстве АКМ, который, по его словам, Удальцов бросил «вопреки решениям съезда». Затем последовала полемика со А. Шмагиревым о необходимости пропаганды коммунистических и социалистических ценностей. Наконец,выступила Евгения Полиновская (РКСМ):
– Честно говоря, я не вижу большой разницы между Немцовым и Путиным… Они различаются немного в политике. В экономике у них программа совершенно одинаковая. Первое - когда с ними объединяются коммунисты, не создает ли это иллюзию, что это действительно реальная оппозиция?... Они оппозиция тогда, когда их оторвали от кормушки... И второе, не кажется ли вам, что такой альянс сильно дискредитирует левых?.. бросает тень на Удальцова, на Пономарева… Так может выгоднее нам для поддержки людей в регионах всё-таки отмежеваться и не идти так рьяно с либералами? Я вот лично думаю, что вреда больше, чем пользы.
На все вопросы септиков Удальцов отвечал довольно однообразными общими зазывами: «Мы заинтересованы все в одном, чтобы в России стали происходить реальные перемены… Если все выйдут… Если выйдет и Новосибирск, и другие сибирские города тоже массово, это будет сильнейший удар… Чем сегодня больше мы с вами… Мы должны понимать, что поодиночке каждый… Мы одни не справимся. Важно понять, что у нас единая цель». В общем, такое малоконкретное «собирайтесь дети в кучу». По кому удар, каких перемен – придумайте сами, а мы как раз про это и скажем, что виноват Путин.
4. Но последние полчаса встречи разговор пошёл и более расслабленный, и более содержательный – об идеологии и своеобразной «политической психологии».
Пономарёв назвал себя одним из пяти лидеров движения, которые способны сесть и выработать «программу переходного периода», которая бы устроила всех – и либералов, и левых, и националистов. Ему хочется сесть и сделать это уже к осени. В каком смысле это может быть «программой» и на каких ценностях она будет строиться – вопросы уже, видимо, риторические. Но депутат чувствует большой спрос на идеологию: всюду «люди просят больше всего: «довооружите нас пониманием, куда мы идём, и почему». И как только это возникнет – тут уж я считаю просто это будет обвальная реакция … для нынешней власти, и всё начнёт меняться быстро…». Удальцов рассуждает проще и конкретнее: «Не, ну сказать, прямо, тактически пока можно и без идеи вот сейчас митинговать, это нормально... Ну, будет тоже полезно! А стратегически – конечно нельзя без идеи…»
Левые не унимались: ну, а где гарантия, что опять усилиями левых не воспользуется буржуазия? Пономарёв рассуждал об этом очень уверенно:
– Есть определённые вещи, которые в политике из разряда не рационального, а лежат в области психологии. Вот, есть же всякие даже книги на эту тему, о массовой психологии и так далее. К власти приходят, во-первых, самые отмороженные, во-вторых самые уверенные в себе. Вот когда ты ждёшь, что «тебя обманут», «тобой попользуются», «на тебе проедутся», вот может быть 100% так оно и будет. А если ты идёшь с твёрдым убеждением, что ты всех обманешь, попользуешься, проедешься, то тогда ты… Одна из самых больших сил либералов, у которых вообще не было никакой поддержки, что они не заморачиваются такими вопросами, кто этим будет пользоваться… Вот там Борис Ефимыч [Немцов], Ксения Анатольевна [Собчак] они… не заморачиваются подобными вещами. И поэтому у них всё в порядке. И когда мы перестанем заморачиваться подобными вещами, у нас тоже будет всё в порядке.
Короче, не заморочивайтесь – трясти надо! В этом два организатора миллионов сошлись.
5. Подытожим. Бодрым голосом объявляется новое наступление под по-прежнему невнятными лозунгами типа «честные выборы» и «лишь бы не Путин». В народ пошли те из лидеров Болотной, кто способен выглядеть «левым», народным, чтобы цинично призвать использовать любую напряжённость для вывода людей на улицу.
Прежнее наступление захлебнулось от пустоты. Но у организаторов сегодня снова есть силы и средства чтобы ездить по стране с агитпоездами и создавать учебные лагеря. Они заманивают людей под примитивную картинку «народ» против «власти» - без всякого анализа разногласий там и там. Им всё равно с кем, лишь бы вышло побольше.
На деле, как мы увидели, эти «левые» зовут к буржуазной революции. Не «мелкобуржуазной», такой не бывает – а революцией олигархов, простых конкурентов властвующему клану.
Парадоксальное сочетание «лево-либеральный» себя изобличило. Лево-либералов не бывает, как не бывает левой буржуазии. Удальцов больше не левый. И это говорят не «лево-патриоты», а его бывшие последователи.
P.S. Пока готовился материал: «Сергей Удальцов призвал оппозицию объединяться с сепаратистами и фундаменталистами Татарстана»